Пол Пот. Камбоджа — империя на костях? - Страница 47

В действительности, китайцам столь же трудно работалось с кампучийцами, как и другим дипломатам. В начале 1977 года между посольством КНР и МИД ДК даже возникла серьезная напряженность, поскольку один из самых близких друзей Китая, министр информации Демократической Кампучии Ху Ним вдруг бесследно исчез, а «красные кхмеры» ничего не говорили китайским дипломатам о судьбе их кхмерского друга. Лишь после свержения «красных кхмеров» стало известно, что Ху Нима обвинили в сотрудничестве с зарубежными спецслужбами, арестовали и расстреляли.

Неоднократно высокопоставленные представители КНР затрагивали вопрос о положении китайского этнического меньшинства в Демократической Кампучии. Лидеры «красных кхмеров» воспринимали эти запросы как попытки вмешательства во внутренние дела ДК, поэтому отвечали уклончиво, мол, кхмерские хуацяо живут, как и все кампучийцы.

Надо сказать, что лидеры «красных кхмеров» не жаловали местных китайцев. Хотя, с началом гражданской войны в 1970 году в рядах «красных кхмеров» были созданы вооруженные подразделения, состоявшие исключительно из китайцев, но в 1973 году эти отряды были расформированы.

На начало 1975 года в Кампучии проживало примерно 430 тысяч китайцев. Вначале 1980-х годов численность китайских жителей Кампучии оценивалась в 280 тысяч человек. Таким образом, правление «красных кхмеров» не смогли пережить порядка 150 тысяч кампучийских хуацяо.

Нельзя сказать, что «красные кхмеры» убивали китайцев по этническому признаку. Например, начальник тюрьмы S-21, более известной как музей геноцида Туолсленг, в Пномпене Канг Кек Иеу (он же Дуч) был более китайцем, чем кхмером, поскольку его отец был чистокровным китайцем, а мать — наполовину китаянкой. Кхмерские хуацяо жили в городах и совершенно не были приспособлены к физическому труду. Им особенно тяжело приходилось в сельскохозкооперативах, где они умирали от болезней и непосильной для них крестьянской работы.

Возможности правительства КНР, а тем более персонала китайского посольства, влиять на внутреннюю политику «красных кхмеров» были очень ограничены. Как и другие иностранные представители, китайские дипломаты фактически находились под домашним арестом в своем посольстве. Несмотря на достаточную комфортабельность китайского дипломатического представительства с большим плавательным бассейном, просторными офисными помещениями, столовой (собственным китайским поваром и продуктами питания, которые еженедельно доставлялись из Пекина, китайские дипломаты тяготились бездельем. Только два-три раза в неделю они встречались с сотрудниками МИД ДК для поддержания рабочих контактов. Днями китайские дипломаты не имели никакой формальной причины для выхода из посольства, куда «красные кхмеры» привозили редкие официальные публикации: бюллетени новостей, брошюры, газеты и журналы.

В дипломатическом корпусе нарастали возбуждение и недовольство. Наступил момент, когда иностранные дипломаты более не могли выносить такого положения и начали просто прогуливаться пешком по Пномпеню. Несмотря на постоянные просьбы «красных кхмеров» не гулять без разрешения, дипломаты все равно продолжали свои прогулки, в которых их всегда сопровождали один или два вооруженных солдата, следовавших примерно в пятидесяти метрах сзади. Не говоря уж о том, что на каждом углу стояли вооруженные патрули.

Вскоре у сотрудников всех посольств вошло в правило регулярно прогуливаться по утрам и вечерам, встречаться на бульварах Пномпеня, беседовать и обмениваться новостями, которых фактически не было. Эти прогулки не только помогали расслабиться физически и психологически, но и позволяли хоть что-нибудь увидеть в пустынном Пномпене.

В январе 1976 года скончался премьер Госсовета КНР, лидер китайских реформаторов Чжоу Эньлай, смерть которого ослабила умеренное крыло в пекинском руководстве. В ЦК КПК и правительстве КНР на первый план выдвинулись радикальные деятели. Это обстоятельство объективно укрепляло позиции Пол Пота.

С начала 1976 года сотрудничество между Китаем и Демократической Кампучией приобрело качественно новый характер. В партийной газете «красных кхмеров» появилась терминология, характерная для периода культурной революции в Китае.

7 апреля 1976 года ушел в отставку преемник Чжоу Эньлая, реформатор Дэн Сяопин. Власть в Китае перешла к группе из четырех человек, прозванной позднее бандой четырех во главе с Цзян Цинь — женой Мао Цзэдуна, который скончался 9 сентября 1976 года. По этому поводу Демократическая Кампучия на пять дней погрузилась в общенациональный траур.

Смерть великого кормчего стала сигналом к обострению фракционной борьбы среди «красных кхмеров». Умеренные потеснили радикалов. Пол Пот ушел во временную отставку с поста премьер-министра ДК и уехал в Китай. Выступая 18 сентября 1976 года в Пекине на траурной церемонии похорон Мао Цзэдуна, Пол Пот впервые публично сообщил, что Демократической Кампучией управляет марксистско-ленинская организация, для которой «теоретические труды Мао Цзэдуна имеют большое практическое значение».

Пол Пот искал в Пекине поддержку. То же самое попытались сделать и его противники в руководящей прослойке ДК. Но очень неуклюже. 1 октября 1976 года они направили поздравительную телеграмму китайским руководителям по случаю национального праздника КНР, в которой выражалось отрицательное отношение к Дэн Сяопину: «Великая пролетарская культурная революция и ряд других революционных движений разгромили антисоциалистические и контрреволюционные штабы Дэн Сяопина».